Легенда о кофе. История кофе. Происхождение. Часть 1. «Дочь Йемена»
Легенда о кофе. История кофе. Происхождение. Часть 1. "Дочь Йемена".
Легенда о кофе на одном женском форуме в интернете:
-Когда-то давно первые кофейни Константинополя назывались «qahveh khaneh» – «школы мудрости», поскольку там собирались мужчины и обсуждали искусство и литературу….
-Искусство и литературу — заметьте, а не спорт и политику:))
Легенда о кофе, одна из множества легенд, окутывающих историю взросления человечества, вдохновляющих, смелых и одновременно скрывающих от досужего взгляда и поверхностного суждения обывателей истинные причины и мотивы поисков новых знаний, глубинные пружины его развития и всеобщего прогресса. Но, возможно, кофе и вправду просто меняет нас к лучшему…
Мы готовим кофе для любимых и близких, для друзей при встрече или чтобы просто порадовать их, мы делаем чашечку себе, чтобы взбодриться или крепко о чем-то подумать. Кофе сопровождает нас теперь повсюду, он стал и таинственным ритуалом и особым аксессуаром общения: кофе-брейки на конференциях, деловые встречи компаньонов, дружеские посиделки в компании и даже кофе в постель. Поход в кофейню снова стал модным способом развлечения и отдыха.
Но так было не всегда.
История кофе начинается в древнейшие времена, имеет свои взлеты и падения и, как и история самого человечества, берет начало где-то в северной Африке.
Легенда о кофе нам повествует, что, хотя истинное происхождение кофе до сих пор остаётся неясным, существуют различные предания у разных народов. Они довольно поздние и в основном, рассказывают о событиях уже нашей эры. В них фигурируют козы, пастухи, шейхи и пророки. В них говорится, что варить кофе первыми научились мусульмане из центральной Африки, а уже потом паломники разнесли весть о нем по странам восточного Средиземноморья и северного Магриба. Кофе помогал им бодрствовать во время бесконечных молитв. Впрочем, встречаются упоминания и о том, что кофе распространился по миру из древней Анатолии колыбели многих цивилизаций Бронзового века. Некоторые исследователи утверждают, что кофе существовал еще во времена Гомера и что это был тот самый чудодейственный напиток, который Елена привезла из Спарты в Трою. Другой историк считает, что царь Давид получил кофе от Авигеи и что его пили Исав и Руфь. Но все же общепринято считать, что именно эфиопские кочевники из провинции Каффа, предки народов Оромо и Амха́ра первыми обнаружили и использовали тонизирующий эффект кофе.
Эфиопия
До сих пор кофейные деревья в Эфиопии растут в диком виде повсеместно. До 60% всего сбора кофейных зерен здесь дают дикорастущие кофейные деревья. Это так называемый «лесной кофе». Естественные заросли кофейных деревьев, плотность которых – около 10 тысяч стволов на гектар, покрывают огромные пространства современных административных районов Кэфа, Ил-лубабор, Уоллега, Сидамо, Гамо-Гофари и других всего оценочно около 460 тысяч гектаров).
Легенда о кофе гласит, что в далекие времена в тех краях пытливые древние кочевники давили кофейные ягоды, смешивали их с животным жиром и молоком. Из получившейся массы делали шарики, размером со сливу, которые брали с собой в дорогу в качестве общеукрепляющего средства, а листья дерева и высушенную шелуху от зерен заваривали как чай, и даже делали что-то вроде вина из перезрелых ягод кофейного дерева. С течением времени начали варить горячий напиток из семян кофейного дерева. Сначала его употребляли во время религиозных обрядов, а позже он превратился в национальный напиток эфиопов. Сбор листьев и семян впоследствии стал отдельным промыслом в северной Африке.
Со временем оттуда, следуя дорогой торговли и межцивилизационных контактов, кофе начал попадать в южную Аравию, в страну, которую со времен античности называли «Аль-Йяман», что на арабском языке означает «счастье и благоденствие», издавна располагавшуюся на пересечении торговых и миграционных путей древнего мира. Там началась новая страница легенды о кофе.
В Йемене говорят, что люди живут здесь уже более 3000 лет. Йеменские легенды гласят, что их столица Сана самый первый пример городского человеческого поселения, а местные жители искренне считают, что этот город был основан Симом, сыном Ноя, сразу после Великого потопа. Ученые же хоть и признают достоверно подтвержденное первенство таких древних городов Ближневосточного полумесяца как Дамаск и Иерихон, Анатолийского Чатал-Хююк, иракского Джармо в Загросе, основанных еще в 6-9 тысячелетиях до нашей эры, но отдают дань величию и красоте древних городов Южной Аравии, загадочной и удивительной во многих отношениях земли.
Мариб
Мариб[/caption]
Обнаруженные в 1983 году советским археологом Амирхановым на территории Южной Аравии раннепалеолитические человеческие стоянки олдувайской и раннеашельской культуры свидетельствуют о том, что Южная Аравия входила в одну из зон, откуда человечество начало свое «шествие по планете», стартовав из Восточной Африки. Расположение стоянок от прибрежной полосы у пролива до западных районов Хадрамаута и по северной границе пустыни Руб-эль-Хали явственно указывает, что один из путей расселения первых homo около полутора миллионов лет назад шел через Аравию. В то время это была чрезвычайно благоприятная для жизни земля, обильно орошаемая водами речных потоков, цветущая, богатая несчетными стадами травоядных. Уровень мирового океана тогда был ниже примерно на 150 метров и homo habilis спокойно проникал сюда из Африки, и дошел тогда посуху до самой Австралии. Тем же путем очевидно «прошел» из Африки и homo sapiens около ста тысяч лет назад.
Но, по-видимому, к XX тыс. до н. э. обнаружились первые грозные признаки резкого изменения природных условий обитания человека в Аравии, которое в XVIII—XVII тысячелетию привело к абсолютной засушливости климата практически на всей территории полуострова. Люди покинули Аравию, хотя не исключено, что на ее крайнем юге и востоке сохранились отдельные, мало связанные между собой «экологические убежища», где продолжали тлеть угольки жизни.
Где-то около 10 тыс. лет назад климат вновь начал меняться в благоприятную сторону, что очевидно и привело к эпохальному переходу человечества от присваивающего хозяйства к производящему хозяйству, кардинальный поворот в истории человечества, названный «неолитической революцией». В 7-8 очагах развития человечества рост населения заставил предпринять первые попытки культивирования некоторых растений. Самыми успешными и важными по своим последствиям для истории человечества оказались одомашненные ячмень и пшеница, окультуренные в районе плодородного полумесяца на Ближнем Востоке. Примерно в эту же эпоху в горах Анатолии (Турция) и Загроса (Ганджи-Даре – северное побережье Персидского залива) были одомашнены козы и овцы. Возникло новое отношение к земле и собственности, появилась письменность, цикличность и разделение труда, зародилось право, политические структуры и вооруженное воинство.
Хадрамаут
С VIII тыс. до н. э. начинается вторичное, и окончательное, заселение Аравии — вначале восточной прибрежной части (Катар), а затем, с VII—VI тыс., и Центральной и Южной Аравии (юго-западная часть Руб-эль-Хали, Северный Йемен, Хадрамаут и т. д.). Видимо, не позднее V тыс. вдоль восточного побережья Аравии расселяются носители убейдской культуры, а затем и культуры Джемдет-Наср. В III тыс. Восточная Аравия, и особенно Оман (древний Маган), включаются в морскую торговлю Южного Двуречья и «страны Диль-мун» (Бахрейн) с Северо-Западной Индией.
В конце III— начале II тыс. до н. э. на территорию Южной Аравии впервые проникают семитские племена. Нам не известны конкретные причины, побудившие их проделать полный лишений путь на юг п-ова, однако ясно, что уже на своей прародине они достигли довольно высокого уровня развития: им было знакомо земледелие, они приобрели навыки в ирригации и строительном деле. Особенности природных условий Южной Аравии — большая изрезанность рельефа, контрасты климатических зон, сравнительно узкие долины, пригодные для земледелия, способствовали тому, что пришельцы, селясь отдельными племенными или родовыми группами, создавали изолированные очаги культуры.
Они принесли с собой в Южную Аравию прочные знания, представления и навыки во многих областях хозяйственной и культурной жизни — об этом свидетельствуют великолепные постройки из камня, огромные города, сооруженные на искусственных холмах в долинах — вади, непревзойденное мастерство строителей гигантских оросительных систем (древняя Марибская плотина). Об этом же говорит и богатство духовной жизни, отразившееся в сложных представлениях о мире богов, в создании собственной «интеллигенции духа» — жречества, в чрезвычайно широком распространении письма.
Сабейские надписи
Древние йеменцы пользовались особым письмом, унаследованным ими от алфавитной письменности Восточного Средиземноморья,— хотя многие знаки были изменены в соответствии с основной идеей — придания всей системе знаков четких геометрических форм. Писали на самых различных материалах: резали по камню, на деревянных дощечках, по глине, затем отливали надписи в бронзе, процарапывали на скалах (граффити), наносили также мягкие писчие материалы. Писали все: цари и знать, рабы и купцы, строители и жрецы, погонщики верблюдов и ремесленники, мужчины и женщины.
Ныне науке известно уже около 15 тысяч надписей, но это огромное число, очевидно, составляет лишь ничтожную часть от общего объема письменных документов южноаравийской цивилизации. Отсутствуют своды законов, отсутствуют царские летописи, да и вообще какие бы то ни было исторические тексты. Отсутствует правительственная корреспонденция. Нет ни литературы, ни эпоса, ни поэм, ни гимнов — нет ничего! И все же общее число дошедших до нас письменных свидетельств ставит южных аравитян намного впереди финикийцев, евреев, карфагенян или персов.
Не так давно нелегальные раскопки выявили еще одну категорию письменных памятников: письмена на очищенных от коры древесных ветвях. Если бы не материал, на котором письмена эти вырезаны, можно было бы сказать, что они выполнены «беглым почерком». Позднее и помимо этих находок в Джауфе и Хадрамауте были обнаружены сотни текстов…на пальмовых листьях. Черенки — диаметром 10–40 сантиметров в длину и 2–3 сантиметра в ширину — исписаны строками справа налево по продольной оси: на каждый лист приходится по десятку строк. Среди опубликованных текстов — и частная переписка, и договоры всякого рода, и долговые расписки, и списки лиц и целых кланов. Все они относятся к той или иной стороне сельской жизни, причем их так много, что из них можно было бы составить целые библиотеки. Ведущиеся раскопки позволяют надеяться и на открытие государственных архивов.
Хадрамаут
Явственные черты самобытности имели и возникшие здесь с конца II тыс. и до VI в. до н. э. цивилизации:
—Сабейское царство, с которого берёт своё начало вся Южно-Аравийская культура (1200-450 годы до н. э.), среди правителей которого, известных в истории как мукаррибы, была легендарная царица Савская, чей визит к израильскому царю Соломону описан в библии;
Столица Сана.
—Катабан (I тыс. до н. э. – II в. н. э.) со столицей Тимна, к западу от Хадрамаута, к югу от Сабы. В V — II в в. до н. э. Катабан становится сильнейшим государством юга Аравии, а его правитель берёт титул мукарриб –показатель южноаравийской гегемонии. Еще в I в. до н. э. в Катабане была предпринята одна из первых в мире попыток создания представительной демократии в форме своеобразной "конституционной монархии";
—Хадрамаут, основанный, по легенде, дерзким народом по имени хады (адейцы), бросившим вызов самому Аллаху, строящий необычные города глиняных небоскребов на склонах глубоких каньонов и зажатых живописными столовыми горами долин, засаженных финиковыми пальмами;
Город Шибам — Аравийский Манхэттен.
—Маин (Минейское царство), имевший знаменитый "путь благовоний" и торговые фактории от Месопотамии до острова Делос, что в Эгейском море.
В первой половине I тыс. до н. э. это уже были высокоразвитые общества, основывавшиеся на орошаемом земледелии, с многочисленными городами, развитой архитектурой и искусством.
С момента одомашнивания верблюда (примерно 1400 годы до н. э.) и возникновения южно-арабских торговых государств, важнейшую роль начинают играть технические культуры, и прежде всего деревья и кустарники, дающие ладан, мирру и другие благовонные смолы, которые пользовались высоким спросом в странах Ближнего Востока и Средиземноморья. Разведение благовонных деревьев стало источником процветания государств Древнего Йемена — «Счастливой Аравии». Вывоз благовоний способствовал увеличению обмена и торговли, расширению культурных контактов.
Yemen
Производство ладана, мирры и др. было сосредоточено главным образом в прилегающих к Индийскому океану районах Хадрамаута (и частично Катабана), а внешняя караванная торговля с VI в. до н. э. оказалась в руках Майна. Отсюда начиналась главная часть караванного «Пути благовоний». В дальнейшем маинцы создают караванные станции и торговые колонии в Северо-Западной Аравии и начинают совершать регулярные торговые путешествия в Египет, Сирию и Двуречье, а затем и на о-в Делос. В X в. до н. э. Саба также завязывает торговые и дипломатические отношения с Восточным Средиземноморьем, а к VIII в. до н. э. впервые вступает в контакт с Ассирийской державой и, видимо, не позднее VII в. до н. э. колонизует территорию современной Северо-Восточной Эфиопии.
Место, занимаемое Южной Аравией на морском пути из Индии в Африку и Египет и далее, в Средиземноморье, уже в первой половине I тыс. до н. э., определило и ее роль как важнейшего посредника в обмене товарами между древними цивилизациями Южной Азии и Ближнего Востока, бассейном Индийского океана и Средиземного моря. Можно сказать с VIII века до н. э. по I век н. э. в Южной Аравии длится эпоха караванных царств. Обращенные лицом к пустыне, царства эти значительной частью своего благосостояния обязаны караванной торговле благовониями.
Гавани Хадрамаута и Катабана служили перевалочными пунктами для этих товаров, которые отсюда караванными путями шли на север — в Египет, Сирию, Двуречье. Дело облегчалось особым режимом ветров, дующих в северной части Индийского океана, который позволял зимой от гаваней западного побережья Индии плыть прямо к Юго-Западной Аравии и Восточной Африке, тогда как в летние месяцы ветры обеспечивали плавание из Южной Аравии и Африки в Индию.
Йемен
Но к началу нашей эры происходит резкое изменение ситуации на путях вывоза благовоний, что повлияло на последующее развитие местных цивилизаций. Уже в середине II в. до н. э. Красное море и западная часть Аденского залива оказываются освоенными греко-египетскими мореплавателями и купцами. На своих кораблях они достигают северного побережья Сомали и Адена, где товары, привезенные из Индии йеменскими и индийскими моряками, перегружаются на их суда.
В конце II в. до н. э. по монополии Южной Аравии в транзитной торговле между Индией и Египтом был нанесен тяжкий удар. Открытие греко-египетскими мореплавателями режима муссонов позволило им совершать прямое плавание в Индию и обратно. Уже через каких-нибудь сто лет в Индию ежегодно отправлялось из Египта свыше 100 кораблей.
С захватом Сирии и Египта Римом в I в. до н. э. положение еще более осложнилось. Внутри-аравийская торговля хиреет, борьба в Южной Аравии с I в. н. э ведется уже не за господство на торговых путях, а непосредственно за земли, где растут деревья, дающие благовония, и за приморские районы, где располагались гавани для вывоза этих благовоний.
Позднее, когда мощное и во многом загадочное Аксумское царство, достигшее зенита славы в IV веке нашей эры при царе Эзане, подчинило огромные территории северной Африки, а вначале VI века и часть Аравийского полуострова, через Красное море в Йемен начали проникать кофейные деревья и обычай пить эфиопский напиток кофе, где быстро распространился благодаря своему тонизирующему воздействию. В ходе освободительных войн эфиопские наместники были окончательно изгнаны с территории Аравийского полуострова лишь к XI веку нашей эры, но за время их правления арабы переняли многое из самобытной и богатой культуры эфиопов, в том числе и привычку употребления кофе.
coffee
И хотя теперь ясно, что первооткрывателями кофе были не арабы, а эфиопы, но жители Йемена проявили свое коммерческое чутье, и первые в истории начали возделывать кофе и культивировать его употребление.
Первоначально (около 1200 года н. э.) кофе готовился как отвар из высушенной оболочки кофейных зёрен. Это был «гешир» (он же «кишр»), так называемый Белый йеменский кофе, пользовавшийся успехом по всему Аравийскому полуострову несколько столетий.
Со временем предприимчивым арабам приходит в голову идея об обжаривании этой оболочки на углях. Обжаренную кожуру и небольшое количество серебристой шкурки засыпали на полчаса в кипящую воду и таким образом получали ценный тонизирующий напиток. Арабы же придумали добавлять в него различные пряности, такие, как имбирь и корицу. Также смешивали напиток с молоком.
В нулевые годы первого тысячелетия нашей эры удивительным кофейным напитком заинтересовался и Авиценна (Абу-Али ибн Сина). Великий средневековый арабский ученый и врач обстоятельно описал «бон» (именно так называли кофейное дерево жители Йемена), отметил его тонизирующие свойства и сделал предположения о том, как его можно использовать в медицине.
Одно из самых ранних письменных упоминаний о кофе содержится в арабском манускрипте № 944, хранящемся во Французской Национальной библиотеке. Шехабеддин Бен, арабский автор XV столетия, рассказывает о своем современнике Гемаледдине, муфтии йеменского города Аден, который ездил в Персию. Во время пребывания там он обратил внимание на своих соплеменников, варивших и пивших кофе, которому он раньше не придавал значения. Вернувшись в Аден и почувствовав недомогание, Гемаледдин вспомнил о кофе и решил попробовать этот напиток, который не только помог ему вылечиться, но и укрепил силы. Последнее качество Гемаледдин оценил особо, так как оно помогало в ночных религиозных бдениях.
Авторитет и рекомендации муфтия способствовали распространению напитка, который вскоре стали пить не только дервиши, но и ремесленники, купцы и другие жители города. Вскоре, став популярной в Адене, привычка населения пить кофе быстро распространилась на соседние города, а к 1470 году достигла и священной столицы мусульманского мира Мекки.
Бодрость и ясность ума, вызываемые напитком, так понравились аравийцам, что беседу за чашкой кофе в кофейнях стали предпочитать всем другим видам досуга многие правоверные мусульмане. Первые кофейни появились в Мекке. Они назывались «кава канес». Изначально эти заведения предназначались для духовных размышлений, однако очень скоро они превратились в места досуга, где можно было поиграть в шахматы, поболтать, насладиться пением, танцами и музыкой. Из Мекки традиция обустройства кофеен распространилась в Аден, Медину, Каир. Кофейни стали неотъемлемой частью восточных базаров, особенно они были популярны в Йемене.
Слава про необычные свойства йеменского чуда расходилась по странам ближнего и среднего востока, в Египет и страны северной Африки. Торговые караваны развозили тюки с сушеным кофе, а йеменский порт Мокха на следующие два столетия сделал Йемен единственной страной, поставляющей кофе на мировой рынок и дал свое имя одному из сортов напитка.
coffeetrees
Хотя купцы из Южной Аравии ходили к берегам восточной Африки еще в 700 годах до н. э., а порт Мокха задолго до раннего халифата являлся стоянкой торгового флота и верфью, он назывался тогда Ал-Муджа, настоящий расцвет города связывают с именем шейха Шадди и благодаря тому, что именно при нем было осуществлено массовое расширение посадок кофейных деревьев.
Во времена шейха Шадди в Мокхе стали успешно торговать новым товаром, и небольшое селение выросло в процветающий крупный торговый город. В Европе его название стало известно как Мокко и им же назвали сорт кофе. В результате окончательного приобретения статуса «Кофейной» провинции, даже горы вокруг Мокхи, сплошь покрытые кофейными плантациями, расположенными террасами на склонах, называли «кофейными». До середины XVII века турецкие и египетские купцы приезжали в Йемен и получали лучшие зерна. Они покупали урожай прямо на деревьях, обеспечивали его сбор и обработку семян. Кофе готовили сухим методом, то есть высушивали на солнце.
Когда шейх Шадди умер, над его могилой возвели мечеть, а имя стали поминать в утренних молитвах как имя патрона города, покровителя арабских кофеен, вразумившего род людской пить кофе и покупать кофейные зерна. Процветание йеменской кофейной торговли было во многом обусловлено монопольным производством товара, популярность которого в Европе начала стремительно расти.
В наш просвещенный век уже никого особо не удивляет, что кофе на своем пути в западный мир невольно повторил судьбу большинства тропических пряностей, знаменитых своими богатыми вкусоароматическими качествами, но примечательно то, что кофе, навсегда вплетаясь в судьбу человечества, двигался тем же путем, что и само человечество во времена своего зарождения и расселения по планете.
Так или иначе, а к началу XVI века слава о южноаравийском напитке философов и мудрецов широко распространилась по близлежащим странам. Кофе прочно вошел в обычаи народов Ближнего Востока и Северной Африки. Все чаще арабы, а за ними уже и весь остальной мир, стали использовать еще одно, поэтическое, название кофе: бинт аль Йаман — "Дочь Йемена".
Впереди было завоевание Европы и всего мира.
См. статью: История кофе. Происхождение кофе. Часть 2. Завоевание Европы.
См. статью: История кофе. Происхождение кофе. Часть 3. Кофе шагает по планете.
Арабика